АРТУА. ЗОЛОТО ВАЙХОВ - Страница 116

116

Есть, конечно, и еще один вариант — бывать в Императорском дворце как можно чаще, постараться попасть в ее окружение, исподтишка любоваться ее красотой, смеяться ее шуткам, самому шутить, привлекая ее внимание и ловя ее мимолетные взгляды. А по ночам заниматься любовью со случайными подружками и представлять на их месте…

Нет, я не такой, никто меня здесь больше не увидит, во всяком случае, в ближайшие пару лет. А потом, потом я, наверное, научусь смотреть на нее спокойно, без бешеного стука сердца.

— Артуа, да что с тобой? — с беспокойством в голосе спросил меня Коллайн.

— Я? Со мной? С чего ты взял? — что еще делать, кроме как отвечать вопросом на вопрос, когда совершенно не знаешь, что говорить.

Анри покачал головой, но больше не сказал ничего.

Я был представлен императрице третьим, после графа фер Стянуа и графа Анри Дьюбена, прибывшего на бал еще позже меня. Оба графа были уже знакомы с Янианной и даже о чем-то с ней поговорили, после чего наступила моя очередь.

Вблизи Янианна оказалось еще прекрасней, хотя куда уж больше. На ее вопросы отвечал односложно — да, Ваше Императорское Величество, нет, Ваше Императорское Величество, я тоже так думаю, Ваше Императорское Величество. Я с трудом воспринимал, то, о чем она говорила или спрашивала, и, единственное, что меня тогда заботило, так это то, чтобы мое любование чертами ее лица не показалось через чур назойливым. Эта челка почти до самых глаз, эта прядка волос возле прелестного ушка, это плавное движение рукой. Господи, все, что говорили о необычайной красоте императрицы, оказалось правдой, вернее полуправдой, поскольку такое невозможно описать словами, а можно только увидеть и почувствовать.

Когда она, наконец, меня отпустила, в ее глазах мне показалось легкое разочарование, но я был совершенно не в том состоянии, чтобы улавливать такие нюансы. Уходя, я услышал довольно ехидный девичий голосок, произнесший что-то типа — ну вот, еще один.

Когда я подошел к группе офицеров, моих соратников по Кайденскому ущелью, граф фер Стянуа дружески хлопнул меня по плечу.

— Не Вы первый и не Вы последний, Артуа. Но красота нашей императрицы достойна того, чтобы в нее влюблялись все без исключения, кто хоть раз видел ее и кто хоть немного чувствует себя мужчиной. Вот возьмите и выпейте вина, для нас, мужчин, это лучшее лекарство от всех недугов — с этими словами граф вложил мне в руку наполненный бокал.

— По моему глубокому убеждению, такое чувство как любовь, тоже принадлежит к числу недугов, пусть и не телесных. Уж поверьте мне на слово, дорогой де Койн. Кстати, барон Коллайн рассказывал мне, что у Вас имеется восхитительное средство против наших мужских проблем, пусть и без изысканности букета, но по действенности…-

Это он про корешки что ли? — успел подумать я, так это вроде не ко мне. Но граф продолжил.

— Барон Коллайн говорил мне его название — фер Стянуа чуть сморщил лоб — ага, вспомнил, по- моему бренди.-

Так вот Вы о чем граф, ну, это мы Вам устроим, дегустацию лекарства. И вообще, неужели все мои чувства так легко прочитать с моего лица?

Я сделал глоток вина, ну же за день сегодня такой? Опять мускат и корица. Подошли Дьюбен с Коллайном и завязался общий разговор, в котором мне тоже пришлось принимать участие. Наверное, я не очень в него вписывался, поскольку Коллайн стал недоуменно на меня поглядывать. Барон вообще выглядел воплощением счастья, как же, представлен самой императрице и даже ручку ей поцеловал. Меня тоже этим удостоили, но мне этого мало и потому поеду я домой, где так много прихваченного из Стенборо лекарства от всех мужских проблем.

Выйдя через огромные двери предупредительно открытые лакеями в расшитых золотом ливреях, я зашагал, углубленный в свои думы. Пройдя некоторое расстояние, опомнился и начал недоуменно оглядываться по сторонам. Это явно не та дорога, по которой я прибыл во дворец. Перед фасадом дворца огромные цветники правильных геометрических форм, а здесь….

Первое впечатление, что я попал в чащобу первозданного леса. Но нет, под ногами выложенная каменными плитками дорожка, местами проглядывают сквозь зелень листвы столбы с зажженными фонарями, через весело журчащий ручеек перекинут мостик с ажурными перилами. И все же буйная растительность иногда смыкается над головой, образуя нерукотворные арки. Полянки, заросшие цветами, переходят в заросли кустарника, благоухающего неведомыми ароматами, небольшой водопад, от которого приятно веяло свежестью, и снова почти джунгли…. Я шел и любовался творением садовника, гений которого умудрился создать в центре столицы кусочек нетронутой природы. Фонари, разбросанные по одному ведомому создателем этого сада сценарию, то освещали участки парка так хорошо, хоть иголки собирай, то создавали таинственный полумрак, а то и вовсе делали своим отсутствием темноту непроглядной. На одном из поворотов аллеи я и столкнулся с императрицей Янианной, которая шла под руку с каким-то белокурым красавчиком и весело с ним разговаривала.

Сзади, чуть в отдалении за ними следовали еще несколько пар. Их голоса я услышал давно и заранее отступил в сторону, пропуская процессию. Когда императрица поравнялась со мной, я отвесил глубокий поклон, как того и требует придворный этикет. Пара уже прошла мимо, когда Янианна приостановилась и обернулась ко мне, успевшему уже выпрямиться.

— Вы же — она забавно сморщила носик, очевидно припоминая мое имя — барон де Койн? -

— Да, Ваше Императорское Величество — ответил я, снова склоняясь в поклоне.

116